Почему 60 лет для атомной станции - совсем не срок, когда произойдет переход от штучного создания быстрых реакторов к конвейерному, смогут ли на бридерах нарабатывать изотопы и почему у молодых ребят загораются глаза, когда они приходят на уникальную Белоярскую АЭС? Об этом и многом другом директор станции Иван Сидоров рассказал в интервью «Энергичным людям».
Огромный шаг на пути к замыканию ядерного топливного цикла
- Исполняется 60 лет с момента пуска первого энергоблока Белоярской АЭС. Это большой срок для атомной станции?
- Для атомной станции 60 лет - очень мало. Если для отдельного энергоблока это уже возраст зрелости, то для атомной станции с разными площадками, где один блок в работе, другой строится, третий снимается с эксплуатации, - это совсем не срок.
- Белоярская АЭС сегодня занимается всеми этапами жизненного цикла энергоблока: подготовка к выводу из эксплуатации установок первой очереди, продление эксплуатации третьего блока, безопасная эксплуатация четвертого, а впереди - строительство пятого. Какой этап вам кажется наиболее интересным и почему?
- Интересны все - и каждый по-своему. Это как жизнь человека, каждый этап приносит что-то новое. Детство - радость познания мира, зрелость - силы, успех, работу ради близких, старость - почет и опыт, который можно передать другим. Нельзя выбрать какой-то возраст и остаться в нем, надо прожить все. А когда АЭС живет сразу в нескольких этапах - это замечательно. Сегодня вместе с Ленинградской АЭС и Опытно-демонстрационным инженерным центром по выводу из эксплуатации энергоблоков с реакторными установками канального типа (ОДИЦ РБМК) мы выходим на решение проблемы снятия с эксплуатации водографитовых канальных реакторов, причем не методом захоронения на месте, а именно с демонтажом до уровня «зеленой лужайки».
Продление срока эксплуатации - в мире привычная практика (некоторые блоки продлены даже до 80 лет), но вот блок с промышленным энергетическим реактором на быстрых нейтронах мы впервые продлеваем до 60 лет, это тоже интересная задача.
Четвертый блок впервые в прошлом году выведен на полную загрузку уран-плутониевым МОКС-топливом.
А за тем, как быстрый реактор работает на МОКСе, внимательно следит весь мир - это необходимый шаг к замыканию ядерного топливного цикла. Пятый блок станет началом перехода быстрых реакторов от штучного и уникального строительства раз в 30 лет к конвейерному производству, которое сегодня необходимо для достижения стратегических целей Росатома.
- Вы уже упомянули МОКС-топливо. В прошлом году БН-800 полностью перешел на него. Почему это так важно для Белоярской АЭС, для Росатома, для России?
- Переход на МОКС-топливо - это состоявшаяся замена природного урана-235 на искусственно наработанный плутоний. Изотопа урана-235, во-первых, очень мало в природе - менее 1%, а во-вторых, именно на нем работают все остальные атомные станции, поэтому его запасы исчерпаемы. А вот если мы включаем в цикл «рукотворный» плутоний, оружейный или оставшийся в отработавшем ядерном топливе (ОЯТ) станций на тепловых нейтронах, мы в десятки раз увеличиваем топливную базу атомной энергетики России, попутно сокращаем количество радиоактивных отходов, участвуем в производстве электроэнергии, а в перспективе - и в этом особенность быстрых реакторов - нарабатываем делящиеся материалы для свежего топлива тепловых АЭС. Фактически в прошлом году мы сделали огромный шаг на пути к замыканию ядерного топливного цикла, стабильному энергоснабжению и энергетическому суверенитету страны.
БН-600 дает нам уникальный опыт
- Давайте вернемся к первой очереди Белоярской АЭС с двумя реакторами АМБ (атом мирный большой), на которых когда-то отрабатывались технологии для будущих РБМК. В каком состоянии сейчас энергоблоки, остановленные еще в 1980-е годы? Какие ближайшие шаги по их выводу из эксплуатации?
- На данный момент наши первые энергоблоки находятся в состоянии, которое называется «эксплуатация без генерации» или «эксплуатация в режиме остановленного блока». Половина отработавшего ядерного топлива уже вывезена в Челябинскую область на ПО «Маяк». Когда там подготовят технологическую линию для его переработки, мы вывезем оставшуюся половину ОЯТ, которая сейчас безопасно хранится под наблюдением в приреакторных бассейнах выдержки. Тогда наши первые энергоблоки из статуса ядерных объектов перейдут в статус радиационных, и можно будет в полную силу заняться их выводом из эксплуатации. Некоторые работы ведутся уже сейчас: демонтируется оборудование, строится комплекс переработки жидких радиоактивных отходов для их перевода в твердое состояние и последующей передачи национальному оператору на окончательную изоляцию. Одной из самых сложных задач будет обращение с реакторным графитом, но, уверен, мы справимся и с этим.
- Третий энергоблок Белоярской АЭС с реактором БН-600 сейчас в процессе продления срока эксплуатации, причем уже второго в своей жизни. Генеральный директор «Росэнергоатома» Александр Шутиков в интервью «Энергичным людям» назвал это одной из стратегических задач, поскольку на БН-600 апробируются технические решения под будущие быстрые реакторы. Что именно исследуют на БН-600? Материалы, топливо?
- Значение БН-600 для развития технологии быстрых реакторов не только в исследованиях разновидностей топлива или конструкционных материалов, хотя и они проводятся, а главным образом в том, что только БН-600 сегодня может продемонстрировать срок жизни быстрого натриевого реактора. В мире нет другого подобного энергоблока, который эксплуатировался бы 44 года и готовился к продлению еще на 15 лет. Исследуя БН-600, его внутриреакторное оборудование и материалы, мы можем судить о возможностях технологии, это референция для всех блоков БН.
Поэтому, пока незаменяемое оборудование позволяет нам безопасно эксплуатировать БН-600, модернизируя, обновляя, может быть, небольшими шагами - по пять лет, а не по пятнадцать, мы будем продлевать его эксплуатацию и дальше, поскольку это дает нам уникальный опыт.
Востребовано ядерной медициной
- Сейчас рассматривается возможность наработки изотопов кобальта-60 в реакторах БН. Насколько такая перспектива близка? Нужна ли для этого какая-то модернизация реакторов?
- Изотоп кобальта-60 сейчас нарабатывают несколько атомных станций с реакторами на тепловых нейтронах, но только на быстром реакторе возможно получать разновидность изотопов с более высокой удельной активностью, которая так востребована в ядерной медицине. Но надо понимать, для таких изотопов нужен иной подход к безопасности: другие защитные контейнеры, другие системы охлаждения при транспортировке, - это целый новый производственный цикл, а все новое нужно внедрять, хорошо подумав и все просчитав. Работы по теоретическим обоснованиям в данном направлении сейчас проводятся, но до их завершения еще далеко.
- На какой стадии сейчас проект БН-1200М? С какими предприятиями отрасли вы активно работаете на данном этапе?
- В настоящий момент ведется разработка проектно-конструкторской документации, ее привязка к площадке. В этом участвуют многие отраслевые предприятия - научные, проектные, конструкторские, промышленные, например, проектный офис «Прорыв», санкт-петербургский «Атомэнергопроект», ОКБМ им. Африкантова, Физико-энергетический институт им. Лейпунского, ВНИИНМ им. Бочвара, ТВЭЛ и др. Технологическая группа, созданная на нашей площадке, взаимодействует с этими организациями со стороны заказчика - Белоярской АЭС, проводит анализ предлагаемых проектно-конструкторских решений и следит, чтобы при создании нового энергоблока был обязательно учтен опыт его предшественников - БН-600 и БН-800.
Персонал для БРЕСТА
- Как вы считаете, когда произойдет переход от уникального и штучного создания быстрых реакторов к конвейеру? Когда строительство БН станет привычным делом? При нашей жизни?
- Возможно, при вашей. «Росатом» вообще живет планами, превышающими человеческую жизнь: срок эксплуатации новых энергоблоков минимум 60 лет, плюс годы строительства, годы вывода из эксплуатации. И сейчас мы только на этапе зарождения двухкомпонентной атомной энергетики, когда реакторы на тепловых и быстрых нейтронах будут работать совместно, обмениваясь делящимися материалами для создания нового топлива.
- Помогает ли Белоярская АЭС кадрами другим проектам быстрых реакторов, например, БРЕСТу? И вообще, БН и БРЕСТ - это партнеры или конкуренты?
- Прежде всего, мы партнеры, как все предприятия Росатома. БРЕСТ ведь тоже быстрый реактор, у нас, в принципе, может быть схожее по составу топливо, схожие задачи в рамках замыкания ядерного топливного цикла. Когда БРЕСТ будет введен в эксплуатацию и появится какой-то опыт, можно будет говорить о какой-то конкуренции технологий, а пока Белоярская АЭС является площадкой подготовки персонала для БРЕСТа.
На АЭС работать интересно
- Есть ли на Белоярской АЭС проблемы с кадрами? Кого планируете поставить у руля нового энергоблока?
- Мы заблаговременно разрабатываем планы приема персонала, в том числе с учетом набора на будущий блок с реактором БН-1200М. Так что уже сегодня мы приглашаем на работу лучших выпускников наших опорных вузов - Уральского федерального и Томского политехнического университетов - с высоким средним баллом по диплому. И предлагаем не только стабильность и хороший соцпакет, но и возможность работать на перспективном направлении Росатома, которое точно будет востребовано долгие годы.
- У профессии атомщика до сих пор сохраняется некий романтический оттенок, атомщик - это звучит гордо. Как вы считаете, останется ли такое же ощущение у наших детей и внуков? Будет ли для них это важно при выборе места работы или на первое место выйдет комфорт?
- В атомной энергетике не редкость, когда вслед за дедами и отцами на то же производство идут сыновья и внуки. И нужно понимать, что атомная энергетика меняется, сегодня АЭС - это современное цифровое производство. Когда к нам приходят на экскурсии студенты и видят, что реактором можно управлять компьютерной мышью, у них меняется взгляд на эту работу. Во многом Росатом сегодня идет на шаг впереди остальной промышленности, уверен, так будет и впредь. Поэтому на АЭС будут идти с удовольствием - и не только за комфортной и стабильной работой, но и потому, что это интересно.
Для справки:
«Полностью безопасная атомная станция»
В 2023 году на Белоярской АЭС прошла первая в мире миссия ОСАРТ МАГАТЭ на энергоблоке с реактором на быстрых нейтронах БН-600. Группа по рассмотрению вопросов эксплуатационной безопасности выполнила независимую оценку состояния надежности и безопасности станции в соответствии с требованиями и рекомендациями норм безопасности МАГАТЭ. С российской стороны в проверке участвовало более 300 человек. Международные эксперты МАГАТЭ из Великобритании, Франции, Армении, Ирана, Словакии, Беларуси и Китая высоко оценили уровень безопасности Белоярской АЭС. Вот что сказал руководитель группы ОСАРТ Морган Саймон: «Мы можем отметить, что Белоярская атомная станция приближена к идеальному образу самой безопасной АЭС, потому что ее сотрудники преданы делу, хорошо осведомлены и профессиональны. Они провели огромный объем работы по анализу и выявлению возможных рисков. Я уеду с полным ощущением, что это полностью безопасная атомная станция»
